Главная » 2010 » Ноябрь » 4 » Последнее слово?
Последнее слово? | 10:09 |
Последнее слово Михаила Ходорковского (Пресс-центр М.Ходорковского)
Уважаемый суд! Уважаемые присутствующие! Сегодня
для меня очередная возможность оглянуться назад. Я вспоминаю октябрь
2003 г. Последний мой день на свободе. Через несколько недель после
ареста мне сообщили, что президент Путин решил: я должен буду «хлебать
баланду» 8 лет. Тогда в это было сложно поверить. С тех пор
прошло уже семь лет. Семь лет – достаточно большой срок, а в тюрьме —
особенно. У всех нас было время многое переоценить и переосмыслить. Судя
по смыслу выступления прокуроров: «дайте им 14 лет» и «наплюйте на
прежние судебные решения», за эти годы меня опасаться стали больше, а
закон уважать — еще меньше. В первый раз они хоть озаботились
предварительно отменить мешающие им судебные акты. Теперь решили — и
так сойдет, тем более отменять теперь потребовалось бы не два, как в
прошлый раз, а 60 судебных решений Я не хочу сейчас
возвращаться к юридической стороне дела. Все, кто хотел что-то понять,
– давно всё поняли. Я думаю, признания вины от меня никто всерьёз не
ждет. Вряд ли сегодня кто-нибудь поверит мне, если я скажу, что похитил
всю нефть своей собственной компании. Но также никто не верит, что в московском суде возможен оправдательный приговор по делу ЮКОСа. Тем не менее, я хочу сказать о надежде. Надежда – главное в жизни. Я
помню конец 80-х годов прошлого века. Тогда мне было 25. Наша страна
жила надеждой на свободу, на то, что мы сможем добиться счастья для
себя и для своих детей. Отчасти надежда осуществилась, отчасти
– нет. Наверное, за то, что надежда осуществилась не до конца и не для
всех, несет ответственность всё наше поколение, в том числе — и я. Я
помню и конец прошлого десятилетия. Тогда мне было 35. Мы строили
лучшую в России нефтяную компанию. Мы возводили спорткомплексы и дома
культуры, прокладывали дороги, доразведывали и разрабатывали десятки
новых месторождений, начали освоение Восточно-Сибирских запасов,
внедряли новые технологии, в общем, — делали то, чем сегодня гордится
"Роснефть”, получившая ЮКОС. Благодаря значительному
увеличению добычи нефти, в том числе и в результате наших успехов,
стране удалось воспользоваться благоприятной нефтяной конъюнктурой. У
нас у всех появилась надежда, что период потрясений, смуты – позади,
что в условиях достигнутой огромными трудами и жертвами стабильности мы
сможем спокойно строить новую жизнь, великую страну. Увы, и эта
надежда пока не оправдалась. Стабильность стала похожа на застой.
Общество замерло. Хотя надежда пока живет. Живет даже здесь, в зале
Хамовнического суда, когда мне уже почти 50 лет. С приходом
нового Президента, а с того времени прошло уже больше двух лет, у
многих моих сограждан тоже вновь появилась надежда. Надежда, что Россия
все же станет современной страной с развитым гражданским обществом.
Обществом, свободным от чиновничьего беспредела, от коррупции, от
несправедливости и беззакония. Ясно, что это не могло случиться
само собой и за один день. Но и делать вид, что мы развиваемся, а на
самом деле, — стоять на месте и пятиться назад, пусть и под личиной
благородного консерватизма, — уже невозможно, и просто опасно для
страны.
Невозможно мириться с тем, что люди, называющие себя
патриотами, так отчаянно сопротивляются любому изменению,
ограничивающему их кормушки и вседозволенность. Достаточно вспомнить
судьбу поправки к ст.108 УПК РФ — арест предпринимателей или чиновничьи
декларации о доходах. А ведь именно саботаж реформ лишает нашу страну
перспектив. Это не патриотизм, а лицемерие. Мне стыдно смотреть,
как некоторые, в прошлом — уважаемые мной люди, пытаются оправдать
бюрократический произвол и беззаконие. Они обменивают свою репутацию на
спокойную жизнь в рамках сложившейся системы, на привилегии и подачки. К счастью, такие — не все, и других всё больше. Я
горжусь тем, что среди тысяч сотрудников ЮКОСа за 7 лет гонений не
нашлось тех, кто согласился бы стать лжесвидетелем, продать душу и
совесть. Десятки человек испытали на себе угрозы, были оторваны
от родных и близких, брошены в застенки. Некоторых пытали. Но, теряя
здоровье и годы жизни, люди сохранили то, что сочли для себя главным, —
человеческое достоинство. Те, кто начинал это позорное дело, —
Бирюков, Каримов и другие, — тогда презрительно называли нас
«коммерсантами», считали быдлом, готовым на всё, чтобы защитить свое
благополучие, избежать тюрьмы. Прошли годы. Кто оказался быдлом? Кто ради денег и из трусости перед начальством врал, пытал, брал заложников? И это они называли «государевым делом»! Мне стыдно за свое государство. Ваша
честь, я думаю, мы все прекрасно понимаем – значение нашего процесса
выходит далеко за пределы наших с Платоном судеб, и даже судеб всех
тех, кто безвинно пострадал в ходе масштабной расправы над ЮКОСом, тех,
кого я оказался не в состоянии защитить, но о ком я не забываю, помню
каждый день. Спросим себя: что сегодня думает предприниматель,
высококлассный организатор производства, просто образованный,
творческий человек, глядя на наш процесс и полагая абсолютно
предсказуемым его результат? Очевидный вывод думающего человека
страшен своей простотой: силовая бюрократия может все. Права частной
собственности нет. Прав у человека при столкновении с «системой» вообще
нет. Будучи даже закрепленными в законе, права не защищаются
судом. Потому что суд либо тоже боится, либо является частью «системы».
Стоит ли удивляться, что думающие люди не стремятся к самореализации
здесь, в России? Кто будет модернизировать экономику? Прокуроры?
Милиционеры? Чекисты? Такую модернизацию уже пробовали — не получилось.
Водородную бомбу, и даже ракету, сделать смогли, а вот свой хороший,
современный телевизор, свой дешевый, конкурентный, современный
автомобиль, свой современный мобильник и еще кучу современных товаров –
до сих пор не можем. Зато научились красиво демонстрировать
производимые у нас чужие, устаревшие модели и редкие разработки
российских изобретателей, которые если и найдут где применение, то не у
нас, за границей. Что случилось с прошлогодними президентскими
инициативами в области промышленной политики? Похоронены? А ведь они —
реальный шанс слезть с сырьевой иглы. Почему похоронены? Потому,
что для их реализации стране нужен не один Королев, и не один Сахаров
под крылом всемогущего Берии и его миллионного войска, а сотни тысяч
«королёвых» и «сахаровых», защищенных справедливыми и понятными
законами и независимыми судами, которые дадут этим законам жизнь, а не
место на пыльной полке, как в свое время — Конституции 1937 года. Где
эти «королёвы» и «сахаровы» сегодня? Уехали? Готовятся уехать? Опять
ушли во внутреннюю эмиграцию? Или спрятались среди серых бюрократов,
чтобы не попасть под каток «системы»? Мы, граждане России, патриоты своей страны, — можем и должны это изменить. Как
сможет Москва стать финансовым центром Евразии, если наши прокуроры в
публичном процессе прямо и недвусмысленно, как 20 или 50 лет назад,
призывают признать стремление к увеличению производства и капитализации
частной компании — преступно-корыстной целью, за которую надо сажать на
14 лет? Если по одному приговору компания, заплатив налогов
больше всех в стране, ЮКОС заплатил больше всех в стране, кроме
Газпрома, — оказывается, недоплатила налоги, а по второму, который
здесь предлагается принять, — очевидно, что предмета для
налогообложения вообще не было, потому что его украли! Страна,
которая мирится с тем, что силовая бюрократия в своих интересах, а
вовсе не в интересах страны, держит по тюрьмам, вместо и вместе с
преступниками, десятки, если уже не сотни тысяч талантливых
предпринимателей, управленцев, простых граждан, — это больная страна. Государство,
уничтожающее свои лучшие компании, готовые стать мировыми чемпионами,
государство, презирающее своих граждан, государство, доверяющее только
бюрократам и спецслужбам, — это больное государство. Надежда –
главный движитель больших реформ и преобразований, она залог их успеха.
Если она угаснет, если сменится глухим разочарованием, — кто и что
сможет вывести нашу Россию из нового застоя? Я не преувеличу, если скажу, что за исходом этого процесса следят миллионы глаз по всей стране, по всему миру. Следят с надеждой, что Россия все-таки станет страной свободы и закона, где закон будет выше чиновника. Где поддержка оппозиционных партий перестанет быть поводом для репрессий. Где спецслужбы будут защищать народ и закон, а не бюрократию от народа и от закона. Где права человека не станут больше зависеть от настроения царя. Доброго или злого. Где,
наоборот, власть будет действительно зависеть от граждан, а суд —
только от права и от Бога. Если хотите — называйте это совестью. Я верю, так - будет. Я совсем не идеальный человек, но я — человек идеи. Мне, как и любому, тяжело жить в тюрьме, и не хочется здесь умереть. Но если потребуется — у меня не будет колебаний. Моя Вера стоит моей жизни. Думаю, я это доказал. А
Ваша, уважаемые господа оппоненты? Во что Вы верите? В правоту
начальства? В деньги? В безнаказанность «системы»? Я не знаю, вам
решать. Ваша Честь! В Ваших руках гораздо больше, чем две
судьбы. Здесь и сейчас решается судьба каждого гражданина нашей страны.
Тех, кто на улицах Москвы и Читы, Питера и Томска, иных городов и
поселков рассчитывает не стать жертвой милицейского беззакония, кто
завел свой бизнес, построил дом, добился успеха и хочет, чтобы это
досталось его детям, а не рейдерам в погонах, наконец, — тех, кто хочет
честно исполнять свой долг за справедливую зарплату, не ожидая
ежеминутно, что будет под любым предлогом уволен коррумпированным
начальством. Не в нас с Платоном дело, во всяком случае – не только в нас. Дело в
надежде для многих наших сограждан. В надежде на то, что суд завтра
сможет защитить их права, если каким-то очередным бюрократам-чиновникам
придет в голову эти права нагло и демонстративно нарушить. Я
знаю, есть люди, я называл их в процессе, которые хотят оставить нас в
тюрьме. Оставить навсегда! В общем, они это особо не скрывают, публично
напоминая о существовании «вечного» дела ЮКОСа. Почему не
скрывают? Потому что хотят показать: они — выше закона, они всегда
добьются того, «что задумали». Пока, правда, они добились обратного: из
нас — обычных людей они сделали символ борьбы с произволом. Это
получилось. Это не наша заслуга — их. Но им необходим обвинительный
приговор, чтобы не стать «козлами отпущения». Я хочу
надеяться, что суд с честью выдержит их психологическое давление. А
давление будет, мы все знаем, как и через кого оно будет происходить. Я
хочу, чтобы независимый суд стал реальностью и буднями моей страны,
чтобы слова о «самом справедливом суде в мире», рожденные в «совке»,
перестали столь же иронично звучать сегодня. Чтобы мы не оставили в
наследство нашим детям и внукам опаснейшие символы тоталитаризма. Ваша Честь, я готов понять, что Вам очень непросто, может быть, даже страшно, я желаю Вам мужества. Все
понимают, что Ваш приговор по этому делу — каким бы он ни был — станет
частью истории России. Более того, он будет ее формировать для будущих
поколений. И Вы это понимаете лучше многих. Все имена останутся в
истории — и обвинителей, и судей — так же, как они остались в истории
после печально известных советских процессов.
М. Ходорковский
Это последнее слово Михаила Ходорковского на суде. Последнее ли?
|
Категория: Мысли, мнения |
Просмотров: 649 |
Добавил: br
|
|